Память войны Гуровой балки
Апрель месяц. Весна вступила в свои права. Приазовские степи оживают от зимней спячки. На серых склонах балок начинает пробиваться первые зелёные травы, распускаются ранние степные цветы, деревья покрываются цветом, лепестки которого под порывами ветра медленно спускаются к земле.
Так было и весной 1943 года. В с 16 на 17 апреля ночная тишина была потревожена гулом самолёта «Дуглас», с которого к земле спланировало семь парашютов. Это на оккупированную немцами территорию Запорожской области была высажена советская разведывательно – диверсионная группа № 6.
Совинформбюро. В течение 17 апреля на фронтах существенных изменений не произошло. 665 день войны.
Разведчики были подготовлены на базе Разведывательного Управления Генерального штаба где проходило комплектование и подготовка разведывательно-диверсионных групп, для действий в глубоком тылу противника. Многие агенты, забрасывавшиеся на оккупированную территорию, проходили подготовку и получали задания в Астрахани, где находилось и командование партизан юга. Фактически агенты обучались в той же школе, где проходили подготовку партизаны. Подготовка была короткой: подрывное дело, разведка, стрельба, прыжки с парашютом. Значительное внимание уделялось подготовке радистов, часть которых прошла обучение в Москве и на Кавказе. После освобождения Краснодара Красной армией школы по подготовке агентов в феврале – марте 1943 года были переведены туда и располагались на аэродроме в районе станицы Пашковской. Личному составу вменялось в обязанность поддерживать связь с новым штабом в Пашковской, для связи использовался сравнительно сложный шифр. В состав групп в качестве радистов и медсестер часто включали женщин. Специальную прыжковую подготовку проходила лишь небольшая часть агентов-парашютистов, большинство из них были солдатами регулярной армии, при этом значительная их часть являлась добровольцами. Часть из них совершала по одному парашютному прыжку на аэродроме в Пашковской, многим до отправки на задание вообще не приходилось летать. Помимо обычного пайка и снаряжения их снабжали фальшивыми немецкими документами. Для полетов обычно использовались учебные самолеты У-2, из которых разведчики прыгали на парашютах с высоты 400–600 метров; после приземления парашюты прятали или уничтожали. Иногда использовались другие типы самолетов, например Р-5, одномоторный разведывательный самолет, а для больших групп – обычно ДС-3.
Разведчикам предстояло собирать сведения о численности и национальной принадлежности союзников немцев; родах войск; количестве бронетехники и артиллерии; знаках различия; местоположении штабов, аэродромов, складов боеприпасов и горючего; моральном состоянии войск и местного населения; обращении немецких властей с местным населением.
В начале 1943 года первым украинским городом, освобожденным от немецких оккупантов стал Старобельск. Более того, полгода, пока не выгнали фашиста из Харькова, Старобельск считался неофициальной столицей украинской республики. В годы войны на территории района базировалось три военных аэродрома. С одного из них который находился в селе Половинкино и была заброшена в тыл разведгруппа №6.
В состав группы парашютистов входили:
— Хрустальков Александр Владимирович 1913 года рождения, уроженец Пензенской области город Кузнецк; командир группы; ему был 31 год;
— Василина Михаил Григорьевич, заместитель командира группы. 1910 года рождения, уроженец города Орехов Запорожской области.
— Юдинцова Елена Ивановна, 1923 года рождения, родилась в деревне Шарва Костромской области России, русская, безпартийная 21 год. Разведчик.
— Гузанов Иван Васильевич , 1923 года рождения, уроженец Ярославской области, 21 год. Боевик.
— Жукова Анастасия Гавриловна, 1923 года рождения, уроженка деревни Боково Нерльский сельский совет, призвана в 1941 году. Красноармеец. 21 год. Радистка.
— Губарева Евдокия Ивановна, медсестра.
«…лежит небольшая пачка старых пожелтевших писем с фронта. Все они свёрнуты треугольниками. На каждом треугольнике написан адрес: Ярославская область, Костромской район, Шунгенское п/о, деревня Стрельниково. Все письма адресованы Гузановой Анастасии Осиповне. На некоторых из них стоит печать: «Просмотрено военной цензурой. Москва». Каждое письмо это частица фронтовой жизни Ивана Васильевича Гузанова. Первые его письма написаны в 1942 году. Они плохо сохранились. В некоторых местах текст едва можно прочитать. Наверно родные перечитывали письма по нескольку раз. Вот, письмо, написанное 1 февраля 1942 года. Иван Васильевич спрашивает о родном брате Николае, нет ли сведений о близких друзьях Ваське Гузанове, Анашке и других. В эти минуты Иван, может быть, вспоминает своё родное село Стрельниково, которое расположено в 3 км от города Костромы. Уютное небольшое село. В центре возвышается старообрядческая церковь. Двухэтажная деревянная школа находится на улице Нагорной. Иван вспоминает как на перемене вместе с Санькой Шутовым через две ступеньки, чтобы побыстрее, сбегали по крутой деревянной лестнице на первый этаж школы, хватали пальто и шапки-ушанки, на ходу застёгивались и на улице у школы затевали игры в снежки. Со двора школы открывался вид на заливные приволжские луга. Зимой они представляли сплошную белую пустыню.
Каждое письмо начинается с того, что Иван шлёт родным красноармейский, а в последних письмах — партизанский привет: маме, сестрам Зое, Вере и другим родным. Он спрашивает их о здоровье. В короткие минуты отдыха между боем Ваня представлял родной деревенский дом на окраине села. Хоть и трудно сейчас дома, об этом он пишет в письмах, но хлеб, испечённый мамиными руками, его вкус и запах, запомнил навсегда. Представлял, как мама вынимает деревянной лопатой хлеб из печи, заворачивает в чистую тряпицу. Брата и сестрёнок он вспоминал ещё чаще
«Мама, — писал Иван в апреле 1942 года, — вот уже год, как я нахожусь в Красной Армии и уже десятый месяц бью немецких оккупантов. Скоро буду я младшим командиром, буду бить их так, чтобы они никогда не заглядывали на нашу советскую землю».
Иван писал домой регулярно. Из писем становиться ясно, что красноармеец был трижды ранен. Подлечившись в подмосковном полевом госпитале, возвращался в строй. Но его часть уходила всё дальше от мест прежних боёв.
Из письма, написанного 4 ноября 1942 года, стало известно, что после выписки из госпиталя, Ивану предложили учиться в школе г. Москвы, которая видимо, обучала разведчиков. К тому времени был создан Центральный штаб партизанского движения. Начальником штаба был назначен П. К. Пономаренко. Партизаны очень хорошо помогали Красной Армии. Они проводили разные операции в тылу врага, делая жизнь фашистов неспокойной. Активно нарушали работу автомобильного и железнодорожного транспорта. Специально обученные красноармейцы — разведчики сообщали данные о передвижении вражеских войск и техники руководству нашей армии, активно срывая их организованный отход и овладение населёнными пунктами страны. Партизаны составляли армию, которая подчинялась и контролировалась органами советской власти.
В этом же письме Ваня просит выслать срочно денег на фотографии, чтобы послать их родным «на долгую, вечную память», как он пишет в письме. Объясняет, что «денег давно не давали, и даже их сейчас нет на трамвай».
27 ноября 1942 года в своем письме Иван благодарит родных за деньги, присланные на фотографии, он понимает как тяжело сейчас оставшимся дома маме и сёстрам. Иван уже знает о гибели своего родного брата Николая и дяди. Успокаивая родных, пишет: «В Москве нахожусь, может быть, последний день, а потом, наверно, пойду бить немецких оккупантов и отомщу за Коку (дядю) и за брата Николая, а может, погибну и сам. Но видно наша судьба такая. Мама, Вы уже наверно знаете, что наша доблестная Красная Армия сейчас гонит проклятых фашистов на Запад и несет очень большие потери». В письме Ваня беспокоится, что не успеет отослать фотографии и написать письма своим друзьям, адреса которых выслала ему сестра Вера. Письма были единственными ниточками, связывающими бойца с родными и близкими людьми. Они согревали его душу. Мы не знаем, о чём точно думал красноармеец Иван Гузанов. Возможно, он вспоминал, как в таком же, но мирном ноябре, посреди деревни, на льду застывшего пруда он весело катался с друзьями на деревянных салазках. Вспоминал, как зимними вечерами, лёжа на печи с братьями, слушал рассказы отца о разных далёких странах, где тот бывал в годы Первой Мировой. А когда мама просила: «Ванюш, припаси дров на утро», — ему так не хотелось слезать с тёпленького места и идти в холод. А сейчас не пошёл, а побежал бы, очень хотелось быть дома.
Выехал из Москвы Иван только 10 декабря 1942 года. В начале 1943 года он оказался по заданию штаба партизанского движения Юго-Западного фронта в тылу врага.
Фотографии он всё же усел послать домой. На одной из них Иван Васильевич Гузанов в форме красноармейца, молодой, красивый, ему был всего 21 год. Таким он остался навсегда. 5 января 1943 года он пишет короткое письмо домой. Он ещё жив и здоров, но предупреждает, что при выполнении особого задания с ним может быть всякое, чтобы родные ждали письма.
До выполнения этого задания 9 апреля 1943 года в своём последнем письме маме Гузановой Анастасии Осиповне Иван Васильевич шлёт всем родным партизанский привет. Он пишет о том, что скоро будет выполнять очередное задание и письма писать он не сможет.
В 1944 году мама Ивана Васильевича получила извещение, что её сын «пропал без вести» при выполнении боевого задания. До самой смерти она так и не узнала, что же случилось с её сыном. Дочери Анастасии Осиповны рассказывали, как мама бережно хранила письма Ивана. Она подолгу их перечитывала и вытирала фартуком покрасневшие от слёз глаза. Потом аккуратно складывала их в картонную коробку, где лежали все самые важные документы…»
Выполняя задание партизанского штаба Юго-Западного фронта группа была сброшена в 10 километрах юго-восточнее города Орехов, в районе села Новоданиловка.
Старые дома Новоданиловки – безмолвные свидетели героических событий прошлой войны.
Это село возникло в 1879 году. Основная часть жителей была из государственных крестьян села Малая Токмачка и города Орехов. Первый житель Данила Дейнега поселился и основал свой хутор на южном возвышенном берегу реки Конка в 1887 году. От имени первого жителя происходит и современное название села – Новоданиловка. В 1941 году на территории села сформирована 226 стрелковая дивизия.
Перед группой была поставлена задача: разведка войск противника и проведение диверсионной работы в тылу немцев. Районом деятельности спецгруппы назначался Орехов и Пологи. Для выполнения основной своей задачи состав спецгруппы должен был полностью или частично проникнуть на службу в местные учреждения и организации, созданные немцами, остальная часть и осесть в означенном районе действий под видом местных жителей и привлечь к разведывательной и диверсионной работе надежных, проверенных патриотов из местного населения.
Вид на Орехов
Вокзал города Орехов, на котором должны были проводится разведывательные действия.
Видео
На вооружении группы было: 1 винтовка, 2 автомата, 6 пистолетов, 40 гранат, 56 мин и радиостанция «Север». Вместе с группой были выброшены два грузовых парашюта.
Совинформбюро. В течение 18 апреля на фронтах существенных изменений не произошло. 666-й день войны.
Совинформбюро. В течение 19 апреля на фронтах существенных изменений не произошло. 667-й день войны.
«19 апреля 1943 года И. В. Сталин отдал приказ «Об улучшении разведработы в партизанских отрядах», в котором требовалось коренным образом усилить разведку в интересах Красной Армии. На должности заместителей командиров партизанских формирований по разведке должны были назначаться квалифицированные специалисты, прошедшие курс обучения в советском тылу. Предписывалось привлекать к партизанской разведке специалистов, имевших опыт работы с агентурой. Большое внимание уделялось совершенствованию агентурной разведки. В связи с тем, что в городах находилась основная масса штабов вражеских войск, в приказе ставилась задача внедрить агентуру партизан во все без исключения населенные пункты, распространить ее на всю захваченную врагом территорию.
Далее рекомендовались способы партизанской разведки: тщательный отбор людей, которые могли вести скрытную разведывательную работу, посылка их в местные учреждения, созданные фашистами, на заводы, железнодорожные станции, узлы связи, аэродромы и склады, в разведывательные и контрразведывательные органы захватчиков и их школы, а также во все другие управления, обслуживающие вермахт или оккупационную администрацию; установление непрерывного наблюдения специально выделенными партизанами в наиболее удобных местах для выявления передвижения войск и техники; насаждение разведывательной сети среди железнодорожных рабочих для более точного учета перевозок; захват пленных у гарнизонов, железнодорожных станций, на шоссейных дорогах и тщательный их допрос с целью установления номера части, ее вооружения и направления движения; внимательное отношение к разговорам вражеских солдат и офицеров. Указывалось, что партизанские отряды и бригады должны всюду стремиться иметь своих разведчиков, причем не только там, где это легче осуществить.»
Совинформбюро. В течение 20 апреля на фронтах существенных изменений не произошло. 668-й день войны.
До 20 апреля группа находилась в районе приземления, очевидно разыскивая все это время вещевой парашют.
«Другая версия. Грузовой парашют был сброшен в ночь на 20 апреля, но из-за сильного ветра отнесен в сторону от зоны высадки, и своевременно разведчиками обнаружен не был.»
Рано утром 20 апреля этот парашют увидели ехавшие на работу колхозники колхоза им. Чапаева Ш. и С., которые об этом немедленно заявили полиции. В 8 часов утра парашют был доставлен в сельуправу Новоданиловки, а полиция, сообщив о происшедшем в г. Орехове, продолжала розыски парашютистов.
«Административное управление в ближайшем тылу осуществлялось немецкими комендатурами или непосредственно командованием частей. Как правило, оккупанты стремились расквартировывать свои войска небольшими подразделениями.
Заняв населенный пункт, фашисты без замедления назначали бургомистра или старосту. Их обязанности и полномочия обычно оповещались в приказах на русском языке. Приказ, как правило, гласил: «Все бургомистры и сельские старосты отвечают за полную безопасность своего района, главным образом, за безопасность дорог до соседних деревенских границ. Охрана днем и ночью производится назначенной местной стражей порядка, привлекаются к этому и другие местные жители. Отличительный знак стражей порядка — белая повязка на рукаве. За всякое партизанское нападение, случившееся в районе населенного пункта, жители последнего привлекаются к ответственности. При этом, в случае недосмотра местного населения, из него будет расстреляно не менее чем двойное число пострадавших при нападении немецких солдат. За всякое повреждение дорог; разрушение мостов, закладывание мин и т. п. будет расстреляно, в зависимости от серьезности случая, известное число, но не менее трех местных жителей. Тот, кто без разрешения бургомистра или сельского старосты дает убежище или питание посторонним или оказывает им какую—либо другую помощь, будет, безразлично, мужчина или женщина, повешен».
В небольших городах, преимущественно с сельскохозяйственным уклоном, помимо городской управы фашистами организовывалась земская управа, которая осуществляла и проводила мероприятия германского командования в сельском хозяйстве.
Кадры городского самоуправления, полицейского управления, вспомогательной полиции, а также привлекаемые на службу в немецкие органы различные переводчики, секретари и т. д. набирались из местного населения, ставшего на путь предательства.
В городском самоуправлении и его руководстве основными кадрами явились в большинстве представители интеллигенции в лице учителей, агрономов и инженерно—технического персонала. В какой—то момент гитлеровцы пытались привлечь эту категорию населения к сотрудничеству и, видимо, неспроста подвергали допросам партизан из интеллигенции. Об этом свидетельствует суточный приказ № 17 по кавалерийской бригаде СС от 31 октября 1941 года: «Пленных партизан, производящих впечатление интеллигентных людей, сразу не следует расстреливать… их следует доставить в штаб бригады».
В полицейские органы набирались преимущественно уголовники и люди, «обиженные» советской властью.
В деревнях власть оккупантов осуществлялась через старост, которыми назначали в некоторых—случаях председателей сельсоветов и колхозов. Это положение использовалось партизанами для насаждения своей агентуры в оккупационных административных органах.
Гитлеровцы активно привлекали кадры из числа жителей, которые в 1914–1918 годах были в плену в Германии. Документы свидетельствуют также о том, что определенная часть работников советского аппарата управления стала активно сотрудничать с оккупантами.»
Балки между Ореховым и Новоданиловкой
20 апреля часов в 8 утра полицией был задержан неизвестный, проходивший мимо сельуправы Новоданиловки и интересовавшийся привезенным в это время парашютом.
В это время с поля донеслась стрельба. После проверки документов прохожий, оказавшийся Василиной М.Г., был отпущен и ушел в г. Орехов, где пытался устроиться на жительство, но был арестован, и дальнейшая его судьба не известна.
Дорога в Новоданиловку.
«Версия. В Ореховском краеведческом музее на стенде представлена информация о том, что подпольной организацией города Орехов «Щит» была передана карта с обозначением немецких объектов на территории Орехова разведчику-парашютисту Василине. Кроме того эта фамилия достаточно распространена в Орехове, так что Михаил Григорович может быть родом из этих мест».
«Несмотря на инструкцию немецкого верховного командования об аресте и соблюдении под стражей лиц, не проживающих в данной местности, это положение практически нигде не соблюдалось. Зачастую их просто отпускали, а наиболее подозрительных расстреливали. Ходить группами в несколько человек было опасно, так как патрули, боясь партизан, могли открыть стрельбу издали. Без предупреждения расстреливались лица, идущие вне дорог, появившиеся в ночное время в лесу или в расположении немецких частей. Однако, по оценкам советской разведки, несмотря на оккупационный режим, передвижение людей было возможным в любых направлениях. Для этого было нужно: не делать того, что запрещено оккупантами; иметь документы, удостоверяющие личность, и хорошо продуманную легенду; передвигаться пешком, в редких случаях на подводе, как исключение — железнодорожным транспортом; без документов передвигаться только вне дорог, ночью, избегая населенных пунктов; стараться проходить мосты и переправы в промежуток времени, когда местное население идет с базара или на базар; в городах избегать движения по главным улицам;в устройстве на ночлег очень выручал табак. Увидев курящего прохожего, хозяин часто сам звал его на ночлег и за табак мог даже хорошо накормить»
В тот же день полицейские С. и Х. в 9 часов утра заметили шедших от лесозащитной полосы в направлении на Новоданиловку мужчину и двух женщин, которые, увидев полицейских, хотели уйти в направлении села Работино, но были настигнуты. По требованию полицейских поднять руки вверх и приблизиться, мужчина открыл из двух пистолетов огонь, но был тяжело ранен из винтовки, после чего, приподнявшись, застрелился.
«Жесткий режим был введен оккупантами на Украине, согласно которому каждый житель всех населенных пунктов обязан был иметь паспорт с немецкой печатью, а также оттиски пальцев с описанием примет владельца. Жители села должны были иметь паспорт и справку от сельского старосты, удостоверяющие их личность и место жительства. При передвижении из города в село для покупки продуктов питания необходимо было иметь специальный пропуск, в котором указывался маршрут следования и сроки годности пропуска. По приказу командования немецких войск, к числу шпионов относили всех, кто ходил обросшим, одетым в ватник или в оборванную одежду, а также имеющих пугливый вид. Зачастую оккупантами издавались распоряжения задерживать всех, кто передвигался по населенным пунктам под предлогом поиска хлеба или другого продовольствия.»
Между тем парашютистки пытались скрыться. Одна из них была убита, а другая бежала в направлении на Орехов, отстреливаясь до тех пор, пока не увидела, что ей навстречу движется цепь полевой жандармерии и немецких солдат. Тогда она, вскочив в ровик, воскликнула: «Партизаны никогда не сдаются», и последним патроном застрелила себя.
«10 основных положений для немецкого солдата по борьбе с партизанами» прямо указано: «Не мародерствовать».D:\1_MoyDok_2011n\Разное\2\Новая папка (4)\Книга_ Диверсанты Сталина_ НКВД в тылу врага.mht Это касалось местного населения, ну, а партизан согласно этому документу после допроса следовало расстрелять. Одним из источников информации, получаемой германской разведкой, были допросы пленных, при которых гитлеровцы не гнушались никакими способами, чтобы выбить показания от пленных красноармейцев, партизан и гражданских лиц. Давались прямые указания избивать допрашиваемых, угрожать им смертью, для того чтобы те сообщили нужные сведения. Так, в директиве штаба 256–й немецкой пехотной дивизии от 5 августа 1941 года указывалось: «Опыт показывает, что арестованные только тогда дают показания, когда к ним применяется принуждение или угроза смертью. Мягкость не должна иметь место». Германским командованием был также издан приказ, чтобы расстреливать пленных партизан только после того, как получат от них нужные сведения.»
Отошедшие к селу немецкие солдаты, жандармы и полицейские заставили колхозника С. отвезти в Новоданиловку трупы убитых. Проезжая мимо Гуриной балки, представлявшей наиболее удобное естественное укрытие в условиях этой местности, С. был обстрелян из автоматического оружия другой группой партизан-парашютистов, засевших в этой балке. Извещенные С., который убежал, бросив подводу с трупами, жандармы и солдаты окружили балку. Их было около 100 человек. Находившиеся в балке мужчина и женщина в течение 14 часов вели неравный бой, закончившийся только в час ночи. Женщина была убита в перестрелке, а смертельно раненный мужчина добит жандармом, распоровшим ему живот. Раздетые полицейскими до нательного белья убитые 2 мужчин и 3 женщины ночью были зарыты в скотомогильнике.
Гурова балка
Видео
22 или 23 апреля приехавшей из Орехова полицией были откопаны на территории колхоза им. Чапаева Новоданиловского сельсовета 6 парашютов и в двух местах боеприпасы. Вскоре после происшедших событий в Новоданиловку приезжали на автомашине три человека, из которых один в форме немецкого офицера. Он заставил откопать и обмыть лица убитых, после чего их фотографировали. Приехавшие также опрашивали писаря сельуправы о документах и фамилиях расстрелянных, который сообщил, что у одной из убитых были обнаружены документы на имя Жуковой. Этот случай дал повод к распространению среди населения слухов о приезде в Новоданиловку партизан из Дубрового леса.
Новоданиловка
После освобождения Новоданиловки могила разведчиков была перенесена в центр села, где в честь отважных парашютистов был размещен мемориальный комплекс, а в честь Хрусталькова А.В. были названы улица и парк.
Видео села Новоданиловка и памятника погибшим разведчикам
Памятник погибшим разведчикам и братская могила советским воинам – освободителям села Новоданиловка осенью 1943 года
Молодые лица героев – разведчиков
Использованы ресурсы сети Интернет.
Фото и видео сняты 20 апреля 2013 года, в день 70-летия героической гибели РДГ №6.
Наступил беспокойный и тревожный 2014 год. Вот прошел еще один год со дня гибели молодых разведчиков, уже 71-ый. На 20 апреля — день гибели РДГ №6 — пришелся в этом году праздник Светлой Пасхи.
Правда, погода в этом году подвела. Разверзшиеся небеса словно оплакивали тяжелыми каплями дождя всех не вернувшихся с той страшной войны героев.
А они все также продолжают вглядываться в наши дела и поступки с черно-белых фотографий сохранивших их лица. Навечно двадцатилетние.
Память и Слава Героям!