Крепость Чембало.
Чембало – генуэзская (позже — турецкая под именем Балаклава) крепость, находится на вершине утеса на юго-восточном берегу, господствующего над входом в Балаклавскую бухту. сейчас это территория города Балаклавы. Крепостные сооружения расположены на вершине и склонах горы Крепостной (бывш. Кастрон, что так и переводится с греческого — «крепость»).
Около VIII в. до н.э. на месте Чембало находилось таврское поселение, в римское время существовало укрепление. В V-VII вв. здесь, очевидно, существовал византийский опорный пункт. Позже пришли генуэзцы, которых со временем сменили турки.
Название «Чембало» — это исковерканный итальянцами вариант произношения слова «Ямболи» — исконного названия этих мест.
_____________________________________________________________________________________________________________________
На горе Кастрон первые постройки возникли возможно при греках – колонизаторах основавших здесь свое поселение в 422—421 годах до н. э. или еще раньше, при таврах для которых морское и прибрежное пиратство было издавна привычным занятием. Древнегреческое название Балаклавской бухты — Сюмболонлимнэ (гавань знаков, символов, предзнаменований), возможно, и возникло из обыкновения тавров зажигать ночью костры на берегу, с целью привлечь проплывающее мимо судно, чтобы затем напасть на него и ограбить. При этом захваченных в плен мореходов приносили в жертву главной богине тавров — Деве. Об этих особенностях местной бухты Симболон писал еще древнегреческий географ Страбон. Удобное местоположение гавани, защищенной от штормов, изобилие рыбы в прибрежных водах, плодородные земли, пригодные для выращивания виноградной лозы и других сельскохозяйственных культур, привлекали для поселения различные народы.Об этом свидетельствуют находки монет, фрагментов керамической посуды, предметов культа античного и средневекового времени.
Таврское поселение существовало до I века н. э., когда его, вероятно, заняли римляне, с целью прекращения пиратских набегов тавров. Здесь находился лагерь римских легионеров в котором существовал храм Юпитера – покровителя римлян.
В V-VII веках в Таврике распространяет свое влияние Византийская империя. По побережью и горным грядам появляются отдельные опорные пункты, защищающие пути к подконтрольной Византии территории. Возможно, одним из таких пунктов и стал поселок Симболон или Имболика, как позже называли его греки.
_____________________________________________________________________________________________________________________
До настоящего времени хорошо сохранились величественные руины средневековой крепости Чембало, история которой самым тесным образом связана с генуэзской колонизацией Крыма в XIV-XV вв. Точное время появления генуэзцев в Балаклавской гавани неизвестно.
Во второй половине XIV в. торговые пути, связывающие страны Западной Европы с Востоком, частично переместились к берегам Азовского и Черного морей. В это время Крым являлся связующим звеном в экономических и политических отношениях Византии и славянских государств на Балканском полуострове с русскими землями. Поэтому Крым становится объектом захватнической политики татаро-монголов и двух конкурирующих друг с другом итальянских республик — Венеции и Генуи. Долгое время итальянцы вели непримиримую борьбу с Византией за черноморские торговые пути и рынки.
В марте 1261 года генуэзцы заключили договор с Михаилом Палеологом (императором Никейской империи — греческого государства в Малой Азии), по которому провозглашался вечный мир между Византией и Генуей. В июле того же года войска Палеолога захватили Константинополь. Генуэзцам предоставили право беспошлинной торговли и возможность основать колонии на землях империи. Уже в 1266 году они прочно обосновались на месте древней Феодосии. По договору с золотоордынским ханом генуэзцы основали свою торговую факторию Кафу (современная Феодосия). В 1318 году они утвердились на Боспоре. Вероятно, в то же время появилась генуэзская колония в Балаклаве, но юридически их положение было оформлено гораздо позже. Южнобережные владения генуэзцев в Крыму объединялись в капитанство Готия. Военная и административная власть в колониях принадлежала консулам, которые назначались из Генуи. Опорным пунктом в Юго-Западном Крыму стала крепость Чембало.
По сообщению аббата Формалеоне, генуэзцы обосновались в Балаклаве около 1343 года. Есть упоминания, что они отняли ее у греческих князей. Первоначально территория крепости существенно превышала площадь ныне существующих укреплений. Поперек северного склона горы в каменистой почве был проложен ров и насыпан вал, укрепленный частоколом. На склоне у северо-восточного угла крепостной ограды устроили каменную башню с воротным проездом. Следы этих сооружений сохранились на северном склоне горы.
В 1354 году ордынский хан Джанибек после неудачной попытки разгромить Кафу напал на Чембало. Жители бежали из укрепления. Джанибек сжег его. Сохранился текст латинской надписи, повествующей о сооружении в Чембало в 1357 году церкви.
Татаро-генуэзские проблемы вскоре разрешились — в 1380 году был заключен мирный договор с генуэзцами, подтверждавший легитимность пребывания генуэзцев в Крыму и закрепивший за ним прибрежные территории. А так же призналось за ними право владения крепостью, которая с этого времени стала именоваться в генуэзских документах Чембало (Цембало, Цембальдо). Об этом свидетельствуют генуэзские летописцы, а также венецианский путешественник Иосафато Барбаро (Iosaphoth Barbaro), посетивший Крым в 1437 году.
После заключения договора генуэзцы проводят значительные фортификационные работы в своих колониях и начинают возводить у входа в балаклавскую бухту крепость, которая стала самым западным крымским округом — консульством Чембало, границы которого распространялись вдоль побережья от устья реки Черной в районе крепости Каламита (Инкерман) до мыса Сарыч на Южном берегу Крыма (в районе пгт. Форос).
Крепость задумывалась идеально неприступной. С одной стороны — обрыв в открытое море, с другой — в бухту с таким узким входом, что ее можно было перекрыть цепью.
Со стороны суши крепость была отгорожена мощной стеной с множеством сторожевых башен.
На Крепостной горе был построен Город Святого Николая (Верхний город) — административную часть крепости — и Город Святого Георгия (Нижний или Внешний город), окружённый тремя линиями стен (с северо-восточной, западной и южной сторон), в котором жили простые горожане.
Построенный на самой вершине скалы консульский замок Св. Николая представлял собой мощную башню высотой более 10 м. Нижний этаж башни занимала прямоугольная цистерна для воды. С севера, востока и запада замок был обнесен мощной крепостной стеной с башнями. Нижний этаж башни занимала прямоугольная цистерна для воды. Здесь размещалась административная часть колонии — консульский замок, массария (таможня), церковь и другие постройки.С севера, востока и запада замок был обнесен мощной крепостной стеной с башнями.
На склонах горы, располагался нижний город, носивший имя Св. Георгия, где жило основное население крепости. Нижний город, или крепость святого Георгия, был окружен крепостной стеной с тремя башнями (или полубашнями) с узкими бойницами. Верх башен заканчивался парапетом с зубцами. На башнях, как правило, устанавливали мраморные доски с надписями и гербами консулов, при которых они были построены или реконструированы. На башнях устанавливали мраморные доски с надписями и гербами консулов, при которых они были построены или реконструированы.
— «1463 г. Это строение построил почтенный, благородный господин БАРНАБА ГРИЛЛО. Консул»
— «1467 г. Это строение построено во время управления господина де ОЛИВА, почтенного консула СИМБАЛО. Эта башня со стеной»
Башни сложены из хорошего, крепкого бута местного мраморовидного известняка на известковом растворе. О населенности крепости можно судить по сохранившимся следам застройки на скалистых уступах и специально устроенных террасах.
Даты строительства крепостных сооружений Чембало сохранились в закладных надписях консулов. Самая ранняя из них датируется 1357 годом. А завершение строительства относится к 1467 году.
Располагавшаяся в Городе Святого Николая администрация включала двух казначеев, судью-викария, епископа, старейшин, рассыльного и трубачей. Гарнизон крепости к XV веку состоял из сорока стрелков (причём в их число входили цирюльник, два трубача и полицейский пристав). Семеро из них во главе с комендантом осуществляли постоянную охрану Верхнего города Святого Николая.
Население крепости состояло из генуэзцев, которым принадлежала вся полнота власти и торговля и местного населения (греков, армян, евреев, татар), которое занималось рыболовством, виноделием и различными ремеслами в мастерских и в лавках. Среди населения крепости были и русские, так как в генуэзских летописях упоминается о наличии русских церквей.
Чембало становится важным форпостом Генуи в Крыму, который обеспечивал безопасное ведение торговли и контроль местного населения близлежащих территорий. Во второй половине XIV в. усиливает свое влияние и княжество Феодоро (столица которого находилась на Мангупе). В это время в Мангупское княжество вошло большинство укрепленных поселений, расположенных вокруг Чембало и в Байдарской долине. Стремясь закрепиться на море, князья Феодоро строят свой порт в устье реки Черной — Каламиту. Сложные отношения с генуэзцами привели феодоритов к вооруженному столкновению.
Первый раз греки захватили крепость в 1423 году. Генуэзцы под предводительством Джиованни Майнерио в том же году феодоритов из Чембало выгнали. Однако те получили выход к морю в верховье Севастопольской бухты и отстроили крепость Каламиту — плацдарм для дальнейшего наступления. Осознавая это, генуэзцы выделяют в 1424-1425 годах на укрепление Чембало значительные средства.
Заручившись поддержкой крымского хана, князь Алексей осенью 1433 года, видимо, помог горожанам Чембало подготовить восстание против генуэзцев. Осуществлению замыслов мангупского князя способствовали следующие обстоятельства: вспыхнувшая в 1429 году в Кафе чума перекинулась в Чембало и унесла жизни многих ее жителей. В 1428-1430 гг. в Крыму стояла сильная засуха. Все эти бедствия привели к резкому ухудшению экономического положения местного населения Чембало и к усилению эксплуатации их генуэзцами.
В 1433 году, в Чембало и в ряде окружающих деревень началось народное восстание. О нем рассказали генуэзские хронисты XV в. Иоанн Стелла, Джустиниани и Фольета. Последний пишет: «В этом году (т.е. 1433) греки — жители Чембало города Таврического Херсонеса составили заговор против генуэзских правителей города, взявшись внезапно за оружие, и, изгнав генуэзцев, они передали город какому-то греку Алексею, правителю Феодоро…» Алексей, он же Олу-бей (вероятно, это тюрксое прозвище, соответствующее современному «большой босс», христианское имя князя достоверно не установлено) — сын мангупского правителя, князя Алексея. В его расположении было не более двух сотен воинов.
Консул Кафы Батисто де Фонари, являвшийся главным представителем Республики Святого Георгия в Крыму, попытался отбить Чембало, но потерпел фиаско. С захватом Чембало феодоритами, возникал риск падения Солдайи, гарнизон которой по Уставу 1449 года имел всего порядка 45 человек (в конце XIV века численность гарнизона колебалась от 12 до 80 человек). В сложившейся ситуации, консул направил депешу в Геную с просьбой о помощи.
Сообщение о падении Чембало стало неприятным ударом для правительства Республики. Население требовало от дожа Арондо и Совета старейшин скорых ответных действий, но Республика только-что закончила не слишком удачную войну с коалицией Венеции, Флоренции и Арагона и не имела денег на снаряжение экспедиции. В итоге, деньги нашлись у Банка Сан-Джорджо, который рассчитывал взять крымские колонии под свое прямое управление и выделил правительству кредит на снаряжение экспедиции. Деньги банка позволяли нанять 20 кораблей и 6000 солдат, включая и членов экипажаей. Начальником экспедиции стал капитан армады «золотой рыцарь» (cavaliere aurato) Карло Ломеллино, сын Наполеона, правителя Корсики.
Подготовка экспедиции велась в тайне, но в ряды воинов внедрился венецианский шпион, донос которого содержит описание состава армии Генуи, маршруты и время передвижений. В начале марта 1434 года подготовка армады была закончена и она выступила на остров Хиос. В составе эскадры находились 10 нефов, 9 галер и 1 галиот. На острове эскадра еще почти три месяца набирала экипажи и воинские команды из жителей архипелага. 30 мая 1434 года, пополнив эскадру еще одним галиотом, капитан Ломеллино выступил к Босфору.
При выходе армады в Черное море один из галиотов был выслан в Синоп. На галиоте находился старший фортификатор, который объявил, что эскадра направляется в Трапезунд. Возможно, что помимо дезинформации, старший фортификатор получил от агентов в Синопе последние известия о состоянии Чембало. 4 июня 1434 года армада Генуи достигла Чембало.
В субботу 5 июня с нефов были спущены шлюпки со штурмовыми отрядами и направились ко входу в гавань, которая была перекрыта цепью. После ожесточенного боя, генуэзцам удалось разрубить цепь и флот Республики вошел в гавань.
На следующий день, в воскресенье на берег был высажен десант, который блокировал город. Осажденные попытались сделать вылазку, но были отбиты. В понедельник 7 июня началась осада. Генуэзцы сняли с кораблей несколько бомбард и сосредоточили огонь по одной из башен (вероятно по нижней башне Города св. Георгия). Так в Крыму было впервые использовано огнестрельное оружие. К вечеру часть башни и участок примыкавшей стены обвалились. К этому моменту, горожане начали сомневаться в целесообразности дальнейшего сопротивления и отправили к Карло Ломеллино делегацию. Горожане предлагали сдать город в обмен на сохранение жизни и имущества, но капитан отказал, заявив, что примет только безоговорочную капитуляцию.
8 июля армия Республики Святого Георгия пошла на штурм. Воспользовавшись тем, что все внимание оборонявшихся было сосредоточено на разрушенной башне, генуэзцы захватили ворота города. Сын князя Алексея, командовавший гарнизоном, собрав остатки феодоритских солдат (около 70 человек), отступил в замок Святого Николая. В последней схватке на вершине утеса погибли все феодориты, кроме командира и нескольких знатных людей из его окружения. Захваченный город капитан отдал на разграбление при котором, как пишет очевидец, «истреблены были многие граждане».
После занятия Чембало, настала очередь феодоритского порта Каламиты. 9 июня часть галер вышла из бухты и высадила около Каламиты десант. Генуэзцы потребовали от горожан сдаться, на что получили ответ о готовности к сдаче при сохранении жизни и имущества. В этом случае жители обещали открыть ворота вечером 10 июня. Вторая часть генуэзской армии выступила из Чембало по суше. Достигнув города, генуэзцы выстроились в боевые порядки и двинулись на штурм. Сопротивления им никто не оказывал. Ворвавшись в город, солдаты Генуи обнаружили, что горожане ушли из города, забрав с собой все имущество. Оставшись без законных трофеев, генуэзцы предали город огню и вернулись в Чембало.
11 июня армия Республики выступила к Кафе. Сам капитан Ломеллино отправился вперед и 12 июня в Кафе созвал военный совет на котором было принято решение наступать на Солхат — столицу Крымского улуса Золотой орды, где произошло 22 июня 1434 года так называемое сражение при Солхате (Кастадзоне) между Генуэзской республикой и княжеством Феодоро в союзе с Крымским улусом Золотой Орды. В ходе битвы войска Генуи были разбиты татарскими войсками хана Хаджи I Гирея.
Однако вернемся в Чембало. В 1453 году под ударами Османской империи пала Византия. Генуэзцы были вынуждены платить дань туркам. Угроза турецкого владычества нависла над Крымом. Управление генуэзскими колониями было передано банку Святого Георгия — влиятельнейшему финансовому учреждению средневековой Европы. Банкиры в 1464-1467 годах предприняли в Чембало крупные строительные работы. Именно тогда были возведены наиболее выразительные из сохранившихся до настоящего времени сооружения крепостного ансамбля, усилены башни внешней линии обороны, перестроена цитадель, на вершине горы поднялся величественный 20-метровый донжон.
После этих событий в 1460-х годах укрепления Города святого Георгия были перестроены, а в юго-восточном углу была воздвигнута цитадель с мощной башней-донжоном, которая находилась в одной из самых высоких точек.
Высшая административная и военная власть принадлежала консулу Чембало, который до 1398 года избирался на три месяца из местной знати, затем, как и консулы в Кафе (Феодосии) и Согдайе (Солдайе; Сугдее) — Судаке, стали назначаться из Генуи. Деятельность консулов и администрации колоний регламентировалась уставами.
В администрацию входили два казначея, или массария, один из них должен был быть генуэзцем, а другой местным жителем, викарий — помощник консула, занимавшийся судейскими делами. При консуле существовал совет из восьми старейшин, имелись два трубача и один рассыльный. Епископ осуществлял в Чембало духовную власть.
Местные жители занимались сельским хозяйством, в том числе скотоводством, а также ремеслами, промыслами и торговлей. Из промыслов особое место занимал лов рыбы. В Уставе 1449 года, среди статей, общих для всех колоний Генуи в Крыму, выделены статьи, касающиеся только Чембало, в том числе о рыболовстве. Устав предписывал торговому приставу с любого улова брать определенное количество рыбы: с барки — не более 1/10 улова, с выловленной камбалы — не более двух рыб. Одна из них предназначалась для консула. В Чембало имелись специальные помещения, где заготавливалась вяленая и соленая рыба для экспорта. Видимо, в колонии была небольшая верфь для ремонта военных судов и рыбацких барок.
В Чембало шла бойкая торговля, в том числе рабами. В Уставе сказано, что объектами торговли являлись «земли, вещи, товары и люди».
Свою власть генуэзцы утверждали с помощью небольшого гарнизона, состоящего из наемников (социев и стипендиариев). По Уставу 1449 года в городе имелось 40 стрелков, вооруженных баллистами, причем в это число входили цирюльник, два трубача и полицейский пристав.
Чембало делилась на две части. Для жителей верхнего города был характерен западный образ жизни. Его строительство, например, финансировалось генуэзским банком, здесь существовала система налогообложения, архитектура по формам и приемам была близка к южнофранцузской, функционировал керамический водопровод. Живущие здесь люди были образованны и богаты, поскольку основные должности в колонии занимали мужчины из представительных и состоятельных генуэзских семей. Судя по находкам — монетам, оружию, разнообразной утвари, — экономические артерии простирались через Чембало от Китая до Испании.
В каждой крепости — верхней и нижней — были коменданты, которым подчинялись солдаты, несшие караульную службу.
Чембало, как крайний западный форпост генуэзской колонизации, была технически вооружена даже лучше, чем столица колонии — Кафа. В колониальном уставе 1449 года только для Чембало установлена должность пушкаря, значит, только здесь имелось тяжелое оружие. Зато по числу полицейских — аргузиев Чембало явно уступало Кафе. В соответствии с тем же уставом в Кафе полагалось по штату 20 аргузиев, а в Чембало — всего четыре.
В 1472 году в это место привели дороги странствований русского путешественника и первооткрывателя Афанасия Никитина.
В 1475 году к крымским берегам прибыла армада из почти 500 кораблей, а численность прекрасно снаряженной армии оценивают не менее чем в 30 тысяч. Если доверять свидетельству турецкого путешественника середины XVII века Э. Челеби, вторжение его соотечественников настолько деморализовало защитников Чембало, что часть из них во главе с консулом предпочла удариться в бега. Пленных генуэзцев вывезли в Константинополь. Турки овладели крепостью без боя. Вскоре все города-крепости Крыма стали личной вотчиной султана Мехмеда II Фатиха. Крымский хан Менгли-Гирей I вынужден был признать себя вассалом Турции. Так закончился генуэзский период истории Балаклавы.
_____________________________________________________________________________________________________________________
Летом 1475 после захвата Чембало турки дали крепости новое название — Балык-юве (Рыбье гнездо) или Балык-кая (Рыбная скала). Во время правления турецкого владычества Балаклава, а также Инкерман и Чоргунь (Чоргуна) входили в Мангупский Кадалык (или округ).
В крепости, разместился турецкий гарнизон, здесь содержались в заключении неугодные крымские ханы. Новые хозяева долго не проявляли строительной активности. Польский дипломат М. Броневский, посетивший Балаклаву на исходе XVI века, нашел укрепления пребывавшими в упадке, едва ли не в руинах. Но позднейшие путешественники с начала XVII века оставили свидетельства, что гарнизон крепости состоял из 180 человек во главе с комендантом, у двух окованных железом ворот стоял караул, на площадке донжона горел маячный огонь. Вход в бухту охранялся батареей из 20 пушек. Не исключено, что османам пришлось навести здесь порядок, после того как на рубеже XVI-XVII веков начались набеги запорожских казаков. Летом 1625 года во время крупного совместного похода запорожские и донские казаки на короткое время захватили Балаклаву и Кафу. Однако в последующих сражениях с турецким флотом они потерпели поражение, потеряв убитыми около 800 запорожцев и 500 донцов.
В первой половине XVIII века турки, чувствуя угрозу российского вторжения, подлатали старые башни, укрепили отдельные участки стен внутренними насыпями — валгангами, отремонтировали воротные проезды, перебрали систему водоснабжения.
Но несмотря на это в 1771 году крепость была сдана без боя армии князя Долгорукова. В городке разместились части русских войск, на подступах к нему устроили новые полевые укрепления, а в бухте на зимовку осталось несколько кораблей Азовской флотилии.
Во второй половине XVIII в. Балаклава приходит почти в полное запустение.
Ее возрождение связано с присоединением Крыма к России и расселением здесь греческих переселенцев с Эгейского архипелага. В XIX век здесь размещался балаклавский греческий батальон, который из стен старой крепости оказал сопротивление высаживающимся в бухте англичанам в период Крымской войны. Также в период Крымской войны, при осаде Севастополя, в Балаклаве находилась база Британских солдат и офицеров.
В годы Великой Отечественной войны старинная крепость Чембало оказалась в самой южной точке гигантского фронта, протянувшегося от Баренцева до Черного моря. В стену цитадели вделана мемориальная плита. Ее текст повествует, что здесь с ноября 1941 года по июнь 1942 года держали оборону бойцы сводного полка погранвойск НКВД под командованием подполковника Г. Рубцова. На противоположном склоне балки Кефало-Вриси видна братская могила пограничников.
_____________________________________________________________________________________________________________________
Крепость Чембало занимает большую часть Крепостной горы. Крепость имеет своеобразную форму неправильного четырёхугольника. У Чембало 3 оборонительные стены, четвёртую — со стороны моря — заменяет неприступный обрыв. К башням крепости ведут специальные лестницы от набережной Назукина.
На вершине утёса находился Город святого Николая — цитадель, окружённая с одной стороны обрывом, а с другой мощными стенами с восемью башнями, причём две башни стояли особняком и не были соединены со стенами. Внутри цитадели находился консульский замок-башня (донжон), массария (таможня) и церковь, которая, вероятно, служила усыпальницей знатных жителей. Донжон имел три яруса: первый был занят цистерной с водой, второй этаж был жилым (там сохранились остатки камина), третий ярус занимал дозор, не исключено, что донжон также использовался как маяк.
План крепости Чембало:
1 — замок св. Георгия;
2 — замок св. Николая:
3 — Консульская башня:
4 — Средняя башня;
5 — Нижняя башня.
На склоне горы находился Город святого Георгия, в котором жила большая часть горожан — ремесленники, торговцы, рыбаки. Нижний город был также окружён стенами с шестью башнями, а с юга был защищён ещё и обрывом. Внизу, под горой, в бухте, размещался порт и рынок.
Верхний и нижний город соединялись стеной, которая хорошо сохранилась и поныне. Оборонительная стена нижнего города сохранилась хуже.
Знакомство с сооружениями крепости следует начать от нижней угловой башни внешней оборонительной линии (возле которой находится смотровая площадка) и от нее подниматься к цитадели по крутой тропе вдоль линии стен. Осмотрев цитадель, нужно пройти вниз вдоль южного обрыва до седловины и расположенных над ней укреплений «верхнего» города Святого Николая, оттуда спуститься к руинам церкви и далее к остаткам укреплений над морем и входом в бухту, а затем по тропе вдоль стены вернуться в исходную точку.
Самая нижняя башня стоит в начале горного склона, неподалеку от городского пляжа. Со стороны, обращенной к современному городу, в ее стене видна выемка для доски с надписью, увезенной в 1856 году итальянцами, над ней высечен латинский крест. Эта башня — угловая, от нее расходятся стены: одна, сравнительно хорошо сохранившаяся, поднимается вверх к башне-донжону на вершине горы Кастрон; другая, прослеживаемая с трудом, шла вдоль берега бухты в сторону открытого моря, где упиралась в береговой обрыв.
Все сооружения крепости возведены из очень плотного местного мраморовидного известняка, имеющего приятный розоватый тон. Камень для кладки использовали в основном среднеразмерный, почти необработанный. В ответственных местах использовали хорошо обработанные плиты и блоки плотного нумулитового известняка, из него же резали немногочисленные детали архитектурного оформления. Для связки использовали известковый раствор с сеяным морским песком. Для того чтобы осадка сооружения проходила равномерно, применяли пространственные деревянные конструкции, замурованные в кладку.
Первая угловая башня известна как башня консула Бернабо Грилло. Первоначально здесь была возведена открытая с тыла прямоугольная полубашня (то есть трехстенная,открытая в сторону крепости. Такая конструкция дешевле и позволяла командованию наблюдать за поведением наемного гарнизона). Ее перестраивали не менее четырех раз, постоянно усиливая оборонительные качества. Сооружение имело два этажа с деревянными перекрытиями и отрытую боевую площадку наверху. Некогда на ее внешней стене располагалась одна из украденных сардинцами геральдических плит с соответствующей надписью и датой — 1463 год (дата последней реконструкции). Сохранилась только отдельная плита с изображением креста — герб коммуны Генуи.
У основания башни устроено дополнительное укрепление — барбакан, некогда через него проходил один из проездов внутрь крепости, в самом барбакане была устроена цистерна для воды и позже, в османское время, сооружен фонтан. На барбакане для установки орудия была специальная площадка, сохранилась и нижняя часть круглой амбразуры. Отсюда с наибольшим успехом можно было вести огонь по судам, двигавшимся по фарватеру бухты. В процессе раскопок были обнаружены каменные пушечные ядра двух калибров: около 9 и 22 сантиметров в диаметре.
По крутой тропе вдоль куртины стены можно подняться к следующей башне над столь же внушительным барбаканом. Ее форму трудно описать, это также результат многократных перестроек. Этот узел обороны важен тем, что некогда здесь располагались ворота, как полагают, главные ворота крепости. Только в османское время это сооружение было превращено в полноценную, закрытую со всех сторон, башню, эта достройка хорошо заметна по пазам от поперечных деревянных брусьев, некогда заделанных в кладку. В материалах 1920-х годов за эту особенность сооружение даже прозвали «башней с обручами». Подобно башне Грилло, здесь также имелось два этажа с деревянными перекрытиями и открытая боевая площадка с зубчатым парапетом.
В восточном углу барбакана была обнаружена кучка фрагментов штукатурки со следами живописи. Когда реставраторы Эрмитажа сумели сложить этот сложнейший «пазл», взорам предстала почти полная фреска, изображающая Богородицу Одигитрию. Находка оказалась образцом поздневизантийской фресковой живописи. Специалисты датировали ее XIV веком. Судя по форме фона, фреска некогда находилась в стрельчатой нише неизвестного пока храма. Ныне Богородица занимает достойное место в экспозиции Херсонесского музея.
Ворота, некогда проходившие через барбакан довольно замысловаты по устройству. Первоначально проезд представлял собой простой проем в крепостной стене левее башни. Потом пристроили барбакан. Как и башня, сначала он был в плане прямоугольным, соответственно, ворота стали двойными, внешний проезд устроили в восточной стене барбакана у основания башни, от него сохранились остатки оформления откосов проема. Ширина проезда менее двух метров, и это очень отличается от аналогичных генуэзских укреплений. Есть предположение, что главные ворота располагались не здесь, а в оборонительной линии, проходящей над бухтой.
Развалины двух следующих небольших прямоугольных башен дают представление о первоначальном виде укреплений, вероятно, их не особенно переделывали. Особой мощью эти сооружения не отличались, башни относительно небольших размеров с довольно тонкими, едва достигавшими полутораметровой толщины стенами.
От цитадели открываются прекрасные виды. Хорошо просматривается все побережье вплоть до мыса Айя и округа Балаклавы.
Цитадель Чембало занимает вершину горы Кастрон (192 метра над уровнем моря). Это замкнутое укрепление, включающее две башни и куртину соединяющих их стен с узкими воротами, от остальной территории крепости укрепление изолировано. С юга в оборонительных сооружениях необходимости не было. В нынешнем виде укрепления цитадели были отстроены в 1467 году в управление консула Джиованни Батисто ди Олива.
На вершине горы возвышается самая большая и наиболее сохранившаяся башня-донжон — последнее убежище осажденных после падения наружных стен. Она «с юбкой» — стены цокольного этажа сделаны наклонными в виде усеченного конуса, чтобы ликвидировать опасность таранного удара. Цокольный этаж занят цистерной емкостью около 50 кубометров, служившей главным накопителем и распределительным резервуаром в системе водоснабжения крепости.
Вода поступала в него по керамическим трубам из источника, находившегося выше крепости на склоне соседней горы Спилия (это место до сих пор носит имя Кефало-Вриси, по-гречески «голова источника»), а из резервуара уже начиналась городская сеть водоснабжения. Еще в 30-е годы XX века Балаклава питалась водой из этих источников. Вот что писали путеводители того времени: «Интересен сложностью своей системы горный Балаклавский водопровод: самотеком идущая с горы, замыкающей Балаклаву с востока, родниковая вода заполняет четыре резервуара, находящихся под идущим параллельно бухте Пушкинским сквером. Отсюда турбиной в 50 лошадиных сил она выгоняется обратно на ту же гору до 110-метровой высоты в бассейн, вместимостью 233 000 литров. Из этого бассейна вода собственным давлением растекается по трубам водопроводной сети, давая зимой 25-35 тысяч, а летом 86-90 тысяч литров в сутки».На территории крепости источников воды не было. Вода самотеком поступала по нескольким ниткам керамического водопровода с отрогов соседнего плато на горе Спилия в специальные водосборные цистерны. Это место и сейчас называется Кефало-вриси (греч. — Голова источника) или Мане-Тунеро (Мать вод).
Еще одна башня (донжон),подобно консульской,имела в нижнем этаже такую цистерну. Башня сохранилась на полную высоту. Кроме нижнего — цистерны — в ней было еще два этажа. Второй — был жилым, в нем сохранились остатки камина. На третьем располагался дозор. В темное время суток и в непогоду, расположенный на доминирующей высоте донжон использовался генуэзцами как маяк. У подножья горы размещался порт. Его прикрывали две мощных башни. В нижней сохранился проем для ворот.
Монументальная круглая башня, даже лишенная зубчатого завершения, достигает в высоту почти 20 метров. Донжон имеет четыре этажа. Изначально он возводился как многофункциональное сооружение, возможно, его боевые функции даже не рассматривались как самые важные.
На второй этаж башни вел единственный вход в донжон. Попасть внутрь, очевидно, можно было лишь с боевого хода короткой куртины стены, примыкавшей к башне сюга. Не исключено, что непосредственно перед входом могло быть какое-либо препятствие, к примеру легко удаляемый деревянный мостик. Вход, судя по старинным фотографиям, представлял собой арочный проем шириной около полутора и высотой до двух метров.
Третий и четвертый этажи были жилыми, помещения освещались через довольно широкие оконные проемы. На третьем этаже сохранился камин. Перекрытия между этажами были деревянными. Свод башни выполнен в виде купола из аккуратно подогнанных известняковых блоков. Верхняя площадка башни была окружена 14 массивными прямоугольными зубцами — мерлонами, установленными на выносных каменных кронштейнах, позволявшим устроить между ними бойницы навесного боя — машикули. Вымощенная каменными плитами площадка наверху использовалась для устройства маячного огня. По свидетельству Э. Челеби, здесь горел масляный светильник с десятью фитилями, а поставка масла для него была одной из повинностей местного населения.
До зимы 1947-48 года, когда произошло обрушение юго-восточной части башни, сохранность памятника была исключительна, вплоть до деревянных межэтажных перекрытий и некоторых деталей интерьера. Затем последовали многочисленные более мелкие утраты фрагментов кладок и архитектурных деталей. Спустя 60 лет была проведена практически полная реставрация донжона. Имеющаяся документация позволила реконструировать утраченные детали почти с абсолютной достоверностью.
Донжон — не самое первое сооружение на этом месте, похоже, что ранее здесь стояла прямоугольная трехстенная башня, обращенная фасом на запад.
От башни одна стена тянется поперек горы, упираясь в обрыв, другая направлена вперед, поворачивая под прямым углом к приморскому обрыву. У поворота — следы ворот (к ним вела очень крутая и хорошо простреливаемая дорога), слева у ворот находилась фланкировавшая их полубашня. Ворота, как известно, самое уязвимое место крепости. В данном случае осаждавшие, если бы им удалось разбить ворота, попадали в каменный мешок, окруженный стенами, на высоком уступе скалы, отвесно спускающейся к морю. Возможно также, что эта площадка внутри внешних стен служила местом торговли, куда допускались только туземцы из соседних селений.
Вокруг донжона, на вершине скального гребня и террасах вокруг, теснились укрепления и постройки «верхнего» города. Видны основания пары небольших прямоугольных башен, похоже, некогда открытых с тыла, и коротких куртин стен, устроенных в соответствии с рельефом, в значительной мере обеспечившим неприступность всего комплекса.
Вторая башня цитадели производит впечатление несколько странного сооружения, ее даже полубашней назвать нельзя, скорее это «четвертьбашня». Для устройства боевой площадки здесь даже пришлось строить деревянные подмостки. Особенно удивительно, что ей предшествовала более прочная постройка. Под ее основанием обнаружили фундамент крупной прямоугольной, полноценно защищенной башни. Отчего ее разобрали до основания и построили сооружение, заведомо уступающее по оборонительным качествам, пока неизвестно.
Стена цитадели любопытна устройством воротного проезда, ее отрезки заходят друг за друга, образуя уступ, прикрывавший проем, в европейской практике такое устройство называлось клавикула, в отечественной — захаб. В куртине имеется ряд бойниц, предназначенных для ружей и, видимо, относящихся к турецкому времени.
Наряду с огнестрельной артиллерией гарнизон крепости использовал и мощные метательные машины. На территории «верхнего» города Святого Николая был обнаружен целый «артиллерийский склад» из нескольких десятков каменных ядер, размером с крупный арбуз. Надо полагать, что на площадке рядом стоял огромный требуше (метательная машина), бросавший подобные ядра посредством пращи и системы противовесов. Можно только представить эффект от попадания такого снаряда, например, в корабельную палубу. А уж разгонялся он, летя по крутой дуге, до скорости никак не меньшей, чем у пушечного ядра.
Вероятно, через упомянутый проем в стене в цитадель проходила нитка гончарных труб водопровода, питавшего цистерну в донжоне. В крепости была очень разветвленная система водоснабжения. Вдоль северного склона горы Кастрон проходят не менее семи керамических водоводов. Даже источник на дне балки — это действующий участок средневекового водопровода.
Дальше виднеются руины консульской церкви, пристроившейся над приморским обрывом на террасе южного склона.
Вероятно, освящена она была в честь Святого Николая и входила в комплекс сооружений «верхнего» города. Архитектура храма довольно проста — это церковь зального типа,прямоугольная в плане, с выступающей на юго-восток полукруглой алтарной апсидой и пристройкой, примыкающей к северовосточной стене. Перекрыт был храм «коробовым» (полуцилиндрическим) сводом, его пол вымощен тесаными известняковыми плитами. Интерьер храма был оформлен фресками, при раскопках были найдены фрагменты декоративных граненых колонн, деталь оформления оконного проема, пара плит с геральдическими композициями (на гербовых щитах изображены вставшие на задние лапы львы в коронах).
Раскопки выявили в храме и вокруг более двух десятков могил с многочисленными погребениями. Надо полагать, что изначально храм действительно служил церковью при консульском замке и местом погребения нобилитета, пережив османское вторжение, он еще долго использовался в качестве приходского храма и места упокоения христианского населения Балаклавы.
Руины небольшой церкви, которая входила в комплекс сооружений консульского замка и служила усыпальницей для его обитателей — представителей благородного сословия генуэзской колониальной администрации. В археологических напластованиях под полом внутренних помещений этой церкви были вскрыты многочисленные погребения в три яруса. Доминирует здесь европеоидная раса — тот же средиземно-балканский тип, что современное население Греции, Италии и юга Франции. Как правило, это люди с обычной для средних веков антропометрией: рост женщин 155-160 см, рост мужчин 165-170 см. Обращает на себя внимание специфическая деформация позвонков, которая связана со значительной нагрузкой на позвоночник из-за жизни на сильно пересеченной местности, занятий тяжелым физическим трудом или боевыми упражнениями. Это не болезнь, а компенсаторные изменения в организме, как, например, мозоли на руках от физической работы.
Жители замка были пропорционально сложены и в общем были здоровыми, физически развитыми людьми. В сравнении с нашими современниками поражает прекрасное состояние зубов без признаков кариеса. А были ли они красивыми? Трудно сказать… В захоронениях консульской церкви был найден редкой сохранности череп молодой женщины 25-35 лет. Судя по форме глазниц, слабой выраженности надбровных дуг, правильному прикусу и красивым зубам, она вполне могла быть красавицей.
В это время пик смертности приходился как раз на самый активный период жизни — от 18 до 25-30 лет. Помимо инфекционных и простудных заболеваний, у мужчин это нередко связано с травмами и участием в боевых действиях, а у женщин — с родами. Лекарств, антисептиков, адекватного родовспоможения в нашем нынешнем понимании тогда не было, и поэтому малейшее осложнение или инфицирование часто заканчивалось смертью и матери, и ребенка. Были случаи, когда останки ребенка лежали на женском скелете «таз в таз», найдены два захоронения человеческих эмбрионов 6-7 лунных месяцев.
Судя по находкам, в Чембало вполне успешно лечили переломы верхних и нижних конечностей, причем с сохранением функций. О существовании какой-то врачебной помощи говорит и тот факт, что при раскопках обнаружен серебряный медицинский крючок с дырочкой для продевания нити, напоминающий римские хирургические инструменты, а также сосуд для хранения ртути, которую использовали тогда в медицине.
Спустившись из цитадели вниз, на запад, можно осмотреть комплекс сооружений города Святого Николая. Тропа идет почти над обрывом, здесь проходила еще одна оборонительная линия. От нее сохранился только нижний ряд кладки из крупных камней, на полпути встретится основание монолитной башни. Вероятно, назначением этой линии было обеспечить прикрытием сообщение между цитаделью и городом Святого Николая в случае прорыва неприятелем внешнего периметра укреплений.
Над мысом Георгия стояла прямоугольная угловая башня, от нее сохранились лишь незначительные остатки кладок. Короткий отрезок стены соединял ее со стоявшей чуть ниже, на самом мысу, круглой башней, служившей маяком. Сейчас кладка ее основания перекрыта современным навигационным знаком.
В средние века, стремясь организовать оборону узких мест бухт и проливов, их часто перекрывали цепями или бонами из бревен. Здесь также применялся этот прием. Воинам Карло Ломеллино пришлось рубить цепь, прежде чем они смогли ввести в бухту свои галеры. Видимо, цепь заводилась между парой башен, стоявших на западном и восточном берегах бухты. Основание прямоугольной башни на противоположном берегу сохранилось. Если присмотреться, его можно увидеть чуть выше и левее пляжа, над ним стоят развалины современных строений.
Далее крутой спуск в седловину перед укреплениями «верхнего» города. Похоже, что эта самая седловина искусственного происхождения, возможно, что здесь устроили каменоломню, одновременно добывая строительный материал и усиливая неприступность укреплений города Святого Николая с востока крутыми склонами скальной выборки.Выше по склону заметны террасы, укрепленные каменными подпорными стенами — крепидами. На них кое-где сохранились остатки жилых построек.
Упоминавшийся путешественник XVII века Э. Челеби насчитал здесь полсотни домов, занятых гарнизоном крепости; скорее всего, в генуэзское время их было ненамного больше. К сожалению, укрепления «верхнего» города Святого Николая, некогда резиденции генуэзских консулов Чембало, сохранились значительно хуже. Этому поспособствовало сооружение здесь поста рейдовой службы. Конечно, это был не город в обычном понимании, а скорее «режимный объект» — замок для размещения главы местной администрации, его охраны и обслуги. Некоторые авторы помещают здесь и городскую ратушу Чембало, что представляется маловероятным — тесно, да и «ветви власти» были разделены строже, чем сейчас, даже территориально.
__________________________________________________________________________________________________________________
С высшей точки Чембало, от башни, можно одновременно видеть узкий, зажатую с обеих сторон в Балаклавскую бухту, и горы Южного берега Крыма — мыс Айя, на одной из вершин которого разместился Кокия-Исар.
Чуть ближе несколько выше уровня моря под горой Кала-Фатлар находится еще один исар который так и называется — Кала-Фатлар.
С обратной стороны гор над долиной ведущей к современному Севастополю и древнему Херсону на скале прилепился Камара – Исар.
По одной версии — эти исары возможно были передовыми укреплениями крепости Чембало. По другой, наоборот, это были укрепления православного княжества Феодоро, которые ограничивали доступ католиков — генуэзцев в горы юго-западного Крыма.
_____________________________________________________________________________________________________________________
При подготовке теста использованы материалы из сети Интернет
———————————————————————————————————————————————————————————
Знакомясь с многочисленными природными и историческими памятниками Крыма стоит выбирать наилучшие места для пополнения своих сил. И как нельзя лучше для этой цели подходит самая середина Южного берега Крыма — прибрежная Алупка. Приглашаю Вас остановиться на отдых в комфортабельных номерах, расположенных у парковой зоны этого живописнейшего места Черноморского побережья.
P.S.
Спасибо за внимание к сайту!
Если у Вас есть желание и возможность помочь в развитии сайта (в том числе материально), то буду Вам благодарен!
С уважением, Вадим.