Исары Горного Крыма. Блог фотографического краеведения

Севернее Гурзуфа и к западу от Аю-Дага розовеет известняковая скала — Гелин-Кая, более известная под названием Кизил-Таш — Красный Камень. Она очень приметна с моря, особенно в ясную солнечную погоду, когда цветовые контрасты Южного берега особенно четки.

На Гелин-Кая Стоит побывать по двум соображениям. Прежде всего это наиболее удобный пункт для обозрения всей Гурзуфской котловины, зажатой между Aю-Дагом и Никитским мысом и ограниченной с запада Яйлой с такими приметными вершинами, как Авинда, Кемаль-Эгерек, Роман-Кош. Гелин-Кая лежит почти в центре обширной площади, большая часть которой, выше шоссе, занята лесом, а приморская полоса — парками и виноградниками. Со скалы заметна каждая складка сланцевого склона, изрезанного множеством оврагов и гряд. Видны и все подходы к Гурзуфской котловине: через седловину севернее Аю-Дага, через Никитский мыс, через Гурзуфское Седло на Яйле.
Главное же состоит в том, что на вершине Гелин-Кая сохранились остатки боевых стен и башни одного из малых исаров. Находясь на подступах к укреплению в Гурзуфе, этот исар был связан с ним общей задачей обороны данного участка берега.

Отвесные обрывы скалы покрыты тонким налетом окислов железа. Они придают поверхности известняков розоватую или желтовато-бурую окраску. Сами же известняки, как и известняки Гурзуфа, представляют собой светло-серые, реже белые породы. Появление окислов есть следствие химического и физического вывотривания. Породы содержат ничтожное количество разных примесей в массе образующего их карбоната кальция, в том числе окислов железа и марганца. Вода слабо растворяет известняк и почти не растворяет окислы, которые при выветривании накапливаются на поверхностях скал, расцвечивая их розовыми, желтыми и бурыми разводами, не очень бросающимися в глаза вблизи и хорошо заметными с большого расстояния. Подобные «цветные» скалы — не такая уж большая редкость для Южного берега. На фоне серых и белых утесов Яйлы и в зелени сланцевых холмов они неизменно обращают на себя внимание. Неудивительно, что и в данном случае цвет скалы послужил той контрастной приметой, которая нашла отражение в ее татарском названии: Кизил-Таш — Красный Камень.

Следуя от Алушты на юго-запад, в Гелин-Кая мы впервые встречаем фортификационное сооружение, основанное на известняковой скале. До этого все малые и большио исары были размещены либо на конгломератах (Демерджи, Пахкал-Кая), либо на песчаниках (Алушта), либо, и большинство своем (Сераус, Ай-Йори, Кастель, Малый Ай-Тодор, Плака, Аю-Даг и Партенит), на тапритах и диоритах. Говоря «впервые», я имею в виду не порядок глав, а последовательность знакомства с исарами Южного берега: от Аю-Дага и Партенита прежде всего обращаешься к Гелин-Кая и только затем попадаешь в Гурзуф, в котором, как мы видели, крепость находится также на известняковой скало. Далее — до Ласпи, мыса Айя, Балаклавы — все средневековые крепости Южного берега седлают только известняковые скалы.
Гелин-Кая представляет собой гигантский блок известняков. Он откололся от Яйлы в районе Гурзуфского Седла или Роман-Коша. Отторженец в течение длительного времени сползал по сланцевому склону, дробясь на более мелкие блоки, пока но достиг современного положения. Цепь таких блоков тянется от самого берега до горного прохода Гурзуфское Седло: у берега — это Дженевез-Кая и Пушкинская скала с двумя островками — Адаларами, выше по склону — хребет Болгатур, на середине сланцевого склона -Гелин-Кая, под Гурзуфским Седлом — крупный безымянный блок (или Вигла — см. ниже), а между ними — серия других известняковых скал и каменных россыпей,
Гелин-Кая расположена между двумя неглубокими балками и источниками превосходной воды. К северо-западу от скалы тянется узкий сланцевый хребетик с утесами известняков, служащий водоразделом балок.

Морфология Гелин-Кая передана в деталях рисунка и плана. По инструментальным измерениям ее высота от подошвы — 72 м, высота вертикальных обрывов — до 60 м. С южной стороны обрывы имеют небольшой отрицательный наклон, нависают. На скалу ведут два противолежащих крутых кулуара с подвижными каменными осыпями. Более легкий путь пролегает по гребню северо-западного хребетика. Площадка на скале имеет длину 125 м при максимальной ширине 50 м и наклонена в сторону южного обрыва под углом 15—20°. В плане она напоминает собой раковину ископаемой палеозойской брахиоподы — спирифера. Обрывы окружают площадку почти по всему периметру: длина периметра — 310 м, общая протяженность ограничивающих обрывов — 290 м, ширина седловины, соединяющей скалу с северо-западным хребетиком — всего 20 м. Издали Гелин-Кая похожа на колоссальных размеров барабан, исключительная изолированность ее скальной площадки очень выгодна для устройства укрепленного пункта. Это первоклассный оборонительный и наблюдательный пункт.

За исключением нескольких древовидных можжевельников, редких кустиков шиповника и травяного покрова в понижениях, Гелин-Кая не имеет иной растительности и совершенно открыта всем ветрам, которые только мыслимы в крымскую непогоду. Нужно ли говорить, что источники воды на самой скале просто невозможны; растительность пользуется дождевой и конденсационной влагой. В небольших западинах на скалах после дождей остаются мелкие лужицы, в которых невесть откуда появляется разная водоплавающая мелюзга, но стоит только выглянуть солнцу — и эти пригоршни воды испаряются в считанные минуты.
Длина стены на участке в 30 м. восточный фланг очень сильно разрушен, на западном фланге стена местами сохранилась по наружному панцирю в высоту 2—2,5 м. На всем протяжении основанием стены служили скальные известняки, в которых заметны неглубокие вырубы для кладки базисного ряда камней. Стена доходила до западного и восточного краев скальной площадки и оканчивалась там, где крутизна и высота обрывов, обращенных к кулуарам, исключали любую возможность проникнуть в укрепление, пользуясь каменными полками и расселинами.
Западный и восточный фланги оборонительного рубежа представляли собой две самостоятельные куртины с кулисообразным стыком, где был вход в укрепление, довольно узкий — не шире 1 м. Более широкий вход и не был нужен, ибо ни на повозке, ни верхом на Гелин-Кая подняться невозможно.

Длина стены в западной куртине около 18 м, простирание — 89°; в восточной куртине — соответственно не менее 40 м и 94°. Однако на протяжении 25 м стена в восточной куртине разрушена полностью, если не считать отдельных камней внутреннего и наружного панцирей и обильных остатков вяжущего раствора в почве над скальной бровкой восточного кулуара. В обеих куртинах толщина стены у основания около 2—2,3 м, на уровне сохранившихся рядов кладки — 1,7—2,0 м. Внутренний и наружный панцири наклонены под углом 85—80° (имеют трапецеидальный профиль).
В 20 м севернее входа и почти точно против него, на другой стороне седловины между западным и восточным кулуарами, стояла четырехугольная башня (боннет или тамбур). Длина ее сторон — 6,5—7 м, ориентировка — 80 и 340°, т. е. близка к широтной и мери¬диональной. Башня выложена на скальных известняках. Лучше всего сохранился ее северо-западный угол —до 4 м в высоту; северо-восточный и юго-восточный углы — ниже, а юго-западный разрушен очень сильно. Внутренность башни теперь завалена камнями, но прежде она была полой и имела толщину стен 1,4—1,7 м. Высота ее составляла не менее 7—8 м, может быть, достигала 10 м, о чем можно судить по объему развалов камня. Вход в башню находился, видимо, с южной или восточной стороны, выше сохранившихся рядов кладки, т. е. выше 2 м. Выходы из западного и восточного кулуаров на седловину и северный подход к башне между скалами в прошлом перегораживались невысокими парапетами, замыкавшими предполье боевой стены; от параметров сохранились лишь немногие камни.

Система обороны Гелин-Кая кажется довольно совершенной, продуманной. Следует отметить, правда, правый заход куртин. Правый заход нарушает одну из фортификационных заповеден — поставить противника правым, незащищенным, боком к боевой стене, фланкирующей входное устройство. На Гелин-Кая атакующий противник, вырываясь из восточного кулуара или со стороны северо-западного хребетика, обращался к фланкирующей калитку восточной куртине левым, защищенным, боком. Но отдельно стоявшая башня восполняла недостаток обороны входа, обеспечивая перекрестный обстрел. Башня, несомненно, имела назначение и дозорного пункта. С нее видны подходы по обоим кулуарам и северо-западному хребетику.
Структура боевой стены на Гелин-Кая — зональная, панцирная, точно такая же, как на Аю-Даге, хотя строительный материал здесь совершенно другой — известняк.

В растворе содержится небольшое количество гальки и гравия известняков. Сланцевый гравий и песок имеются в соседних балках. В укреплениях, расположенных ближе к морю, для этой цели, как правило, шел в дело морской известняковый гравий. На Гелин-Кая он мог быть доставлен только из Гурзуфа, но это длинный и трудный путь. Строители укрепления обошлись местным материалом.
В гашеной извести содержится немного мелкой керамической крошки, изготовленной в основном из красной черепицы. Встречаются также крупные обломки черепицы и гончарной посуды. Остатки вяжущего раствора рассеяны по всей площади укрепления, особенно вдоль трассы боевой стены и на широкой площади вокруг развалов башни.
Объем кладки оборонительных сооружений на Гелин-Кая со¬ставлял около 1250 куб. м (камня — 1050 куб. м, гашеной извести — 100 и балластного материала — 100 куб. м)— в общем как будто немного. Но и вода, и балластный материал доставлялись в укрепление от подножия скалы, а это дело трудное. Возможно, строители укрепления пользовались для поднятия тяжестей на вершину скалы воротом, поставленным над южным обрывом.
Если оставить в стороне укрепление в Гурзуфе, на Дженевез-Кая, где в кладке стен виден отчетливый почерк генуэзских фортификаторов, то в чертах кладки стен прочих исаров между Алуштой и Гурзуфом усматривается поразительное сходство. Характерна среднеблочная (до мелкоблочной) панцирная структура стен, приблизительно горизонтальная выкладка рядов. В ряде исаров стены имеют третий, средний, панцирь. На Аю-Даге и Гелин-Кая третий панцирь начинается прямо от основания стен. Отличают одни укрепления от других петрография строительного камня и вяжущий раствор. Известковый вяжущий раствор применялся там, где укрепления основаны на известняковых скалах, его нет в стенах исаров на интрузивных горках. Исключение составляет Малый Ай-Тодор, поблизости от которого имеются выходы известняков Парагельмена.

Дожди и ветры уничтожают следы прошлого на Гелин-Кая. Голая поверхность скалы (трава и незначительные кусты в счет не идут), к тому же круто наклоненная к югу, приводит в отчаяние: в таких условиях просто невозможно сохраниться рыхлым отложениям с культурными остатками, стратификация которых могла бы рассказать об истории исара. Почва на скале либо отсутствует вообще, либо сохраняется в небольших западинах скального рельефа. Она очень маломощна. Уже на глубине 5—-20 см кайло безнадежно долбит известняки, высекая искры. То, что осталось в развалах стены, башни, в западинах скальной поверхности, в осыпях кулуаров и у подножия скалы, не отличается раэнообразием и давным-давно потеряло свое место.
На Гелин-Кая было собрано всего до сотни обломков черепицы с характерными признаками средневековья: трехгранные и трапецевидные в профиле бортики, расходящиеся с низа дождевые валики грекоалфавитные знаки. Обломки такой черепицы, сцементированные вяжущим раствором, оказались и в пазах кладки боевой стены, следовательно, стена явно средневековая.

Находки гончарной керамики можно пересчитать по пальцам. Тем не менее они выразительны. Это главным образом обломки чашек, мисок, кувшинов, кувшинчиков, амфор с оранжевым и красным черепком, типичных для средневековья. Мелкая посуда — гладкостенная: амфоры и кувшины с эллиптическими и плоскими ручками,
плоскодонные и круглодонные, с ангобом, с зональным или сплощным тонким рифлением и т. д. Весь этот материал, вместе с кровельной черепицей, датируется VI—VIII вв. Найдены также небольшие обломки глиняных мисок и чаш с желтой и зеленой глазурью на внутренней поверхности — единственное, что можно отнести ко времени
позднее XII в., но здесь же попадаются и куски пифосов, подобных пифосам Гурзуфа, относимым ко времени до X в.
В зачистке у входа в исар найдены куски пористого известкового туфа; здесь же, а также в развалах стены и в западинах скального рельефа в большом количестве рассеяны плитки песчаника, которые использовались для покрытия боевого полка и парапета стены и башни, а может быть, что менее вероятно, и для настилки полов в жилищах, и для устройства кровель. В развалах башни обнаружен кусок белого среднезернистого проконнесского мрамора от верхней части (небольшой колонны (диаметром 25—30 см) с гладким стволом, без каннелюр. Подобного вида колонны типичны для средневековых) базилик V—VI вв. Вот, пожалуй, и все находки. Западины на скальной поверхности Гелин-Кая представляют собой наполовину естественные формы микрорельефа. Однако их часто правильная форма (приблизительно четырехугольные площадки типа ступеней на скальном косогоре) приводит к мысли, что дело
здесь не обошлось без вмешательства человека. Расчистка почвы сразу же подтвердила это: на площадках находились черепица, плитки песчаника, обломки посуды, остатки золы, россыпи мелких угольков.

Датирующий материал Гелин-Кая типичен для южнобережных исаров и в целом указывает на период до X в. Встречаются в нем и элементы, свойственные более позднему времени (в частности, обломки поливной посуды), но их немного. Нельзя отрицать, что исар действовал в период зрелого средневековья, во время генуэзской колонизации Южного берега. Такой элемент фортификационной системы, как отдельно стоящая башня четырехугольной формы, скорее всего является генуэзским. Можно думать, что башня была построена позднее оборонительной стены Гелин-Кая. Турки, выбив генуэзские гарнизоны из береговых пунктов, в том числе и из Гурзуфа, не оставили следов своего пребывания на Гелин-Кая, как нет их и в крепости на Дженевез-Кая. Несомненно, в конце XV в. сооружения на Гелин-Кая были разрушены и дальше не использовались.
Итак, в генуэзский период скала продолжала служить укрепленным пунктом. Однако главная масса керамических остатков и структура оборонительной стены этого небольшого исара позволяют отнести время его действия в основном к VI—X вв., т. е. к греко-византийской эпохе.

Подтверждение этого можно найти и в самом названии скалы -Гелин-Кая, бытовавшем в татарской топонимике. Оно отражает тот факт, что в представлении пришлого татарского населения скала и укрепление на ней ассоциировались с греками или вызывали воспоминания о греках, конечно византийских, ибо следов пребывания греков более ранних на Гелин-Кая нет. Будь укрепление построено только в XII—XIII вв., просто невероятно было бы такое название — в любой его этимологической трактовке.

Гелин-Кая и Дженевез-Кая! В этих названиях как будто бы и в самом деле одна крепость противопоставлена другой: крепость греческая — крепости генуэзской. Однако название Дженевез-Кая должно было появиться не ранее начала или середины XIV в., когда генуэзцы основали в Гурзуфе консульство и разместили в крепости небольшой гарнизон. К этому времени многие постройки на Гелин-Кая находились уже в развалинах. Можно думать, что противопоставление в татарской топонимике этих двух крепостей не имеет определенного военного смысла, названия возникли не синхронно. Гелин-Кая — это память о прошлом небольшой крепости на известняковом барабане в центре Гурзуфской котловины, Дженевез-Кая — это констатация принадлежности приморской крепости генуэзцам в более позднее время.
Укрепление на Гелин-Кая имеет незначительные размеры. Рядом с ним есть источники, но сама скала безводна. За оборонительной стеной здесь мог размещаться очень небольшой гарнизон. При осаде его жизнестойкость оказалась бы непродолжительной.