Исары Горного Крыма. Блог фотографического краеведения

 

Достичь Басман

  

До этого дня я уже несколько раз видел с края Ялтинского плато Басман-гору, а пару недель назад даже поднялся на край ее южной вершины. Но полностью мое любопытство удовлетворено все еще не было, ведь где-то там, в зарослях ниже по склону, скрывались остатки средневекового укрепления – исара, под обрывистыми склонами темнели загадочные гроты, а на поляне между вершинами Басман и Кермен находился одноименный кордон Кермен – старая партизанская стоянка. Поэтому в один из выходных дней начала ноября я отправился исследовать этот горный хребет.

 

 

 

 

 

Осенние листя виноградников деревни Ай-Василь

 

Выход из Ялты на Басман я планировал совершить, поднявшись по знакомому Стильскому богазу (богаз означает перевал, а в данном случае это название тропы связывающей в прошлом прибрежные поселения с горными, а именно деревню Ай-Василь и село Стиля) ведущему по склонам хребта Баланын-Каясы. Далее в самом узком месте нужно пересечь плато и с вершины горы Кемаль-Эгерек по узкому перешейку спустится к самому Басману. Забегая вперед, сразу скажу, что этот план был выполнен, хотя в его ходе и возникли некоторые непредвиденные препятствия.

 

 

 

Современная дорога на месте старой Стильской тропы

 

Итак, настало утро искомого дня. Доехав на троллейбусе до Ялтинского автовокзала я поднялся до лежащей над Ялтой деревни Васильевки (старое название Ай-Василь), где в окружении начинающих желтеть виноградников ступил на начало Стильской тропы. На самом деле сегодня эта старая тропа практически полностью уничтожена проложенными по склонам Баланын-Каясы лесными дорогами, однако общее направление старого богаза эти дороги сохранили.

 

 

 

 

 

 

 

Постепенный подъем высоты. Открывается вид на Ялту

 

На широкой поляне расположенной над самой Васильевкой было тепло и солнечно, несмотря на то, что вершины горного плато были устланы туманом. Уходящая вверх по склону дорога, не смотря на иногда выскальзывающие из-под
ног камни, не представляла особых затруднений, а разноцветные осенние листья окружающих деревьев украшали взор. С каждым метром подъема по склону деревья становились все более разноцветно-осенними, а за спиной все шире открывалась панорама Ялтинской котловины.

 

 

 

 

 

Перешеек хребта Балан-Кая

 

 

 

 

 

Под ногами каменистая сыпуха

 

 

 

 

 

Обочины дороги усеяны лесными ягодами

 

 

 

Вскорости дорога вывела меня на широкую поляну, устроенную при проведении газопровода приблизительно на середине хребта Баланын-Каясы. Здесь находятся несколько поваленных стволов гигантских сосен, на стоящем в стороне железном пожарном корыте виднелась написанная воодушевляющая надпись «Дзюдо – сила духа», а в молоденьких сосенках белела пустая палатка армейского образца. По-видимому, в ней расположился чабан небольшого лошадиного табунчика, лошади из которого паслись по обочинам от дороги.

 

 

 
 

 

Горные лошади на пастбище

 

 

 

Правда назвать дорогой этот участок пути крайне сложно, так как именно здесь он соединяется с линией зарытого газопровода и движение становится крайне затруднено, как по причине достаточной сильной крутизны подъема, так и потому что каждый встречный камень все также норовит выскочить из-под ног.

 

 

 

Следы старого пожара. На заднем плане – солнечная Ялта

 

Однако преодолев этот подъем, я перевалил за гребень и слегка опешил. Видимая из Ялты белая полоска тумана на вершинах оказалась самой настоящей зимой. Здесь были видны ее первые следы, которые белой изморозью укутывали растущие высокие сосны и редкие кустарники. Дующий мне в лицо встречный ветер нес клочья тумана, который и оседал этим инеем на всех встречных предметах.

 

 

 

Первые признаки зимы

 

 

 

 

 

 

 

Великолепие хребта Баланын-Каясы

 

 

 

 

 

Череп на Стильском богазе

 

Оглянувшись назад, я посмотрел на расположившуюся внизу Ялту, домики которой освещались теплым солнечным светом. В голову закрадывается предательская мыслишка: «А может бросить свою задумку и вернуться прямо сейчас в теплый и уютный город?». Как будто в подтверждение этого по правой стороне возникает нанизанный на столб лошадиный череп. Почему-то в голове всплывает воспоминание о «Песни о вещем Олеге»)).

 

 

 

Джади-Бурун «Ведьмин нос» в тумане

 

 

 

Первый иней на соснах

 

 

 

Путь по газопроводу

 

 

 

 

 
 

 
 

 

Снежные цветы зимы

 

 

 

Последние метры подъема на плато

 

 

 

Сохранившийся кусочек старой Стильской тропы

 

 

 

Вид на соседние хребты – Кизил-Кая и Иограф

 

 

 

Почти как птица

 

Однако я пересиливаю свое малодушие, и по узкой тропке выползаю на край плато, к виднеющемся среди тумана каменному туру. Кстати, по видимому этот выводящий на плато участок тропы является единственной сохранившейся частью старого Стильского богаза. Все остальное было уничтожено при прокладке газопровода ведущего из Центрального Крыма в Ялту.

 

 

 

Каменный тур при выходе на яйлу

 

 

 

На плато ветер усиливается, видимость здесь из-за тумана ограничена всего лишь несколькими метрами. В направлении движения я ориентируюсь по колеям дороги, которые виднеются из-под небольшого слоя снега. Все встречные окружающие предметы украшены зимними белоснежными нарядами, представляющими собой намерзшую изморозь. Да и моя обращенная к северу, а значит обдуваемая ветреным туманом часть тела становится белоснежной. Я представляю собою две вертикальных половинки – одна покрыта белой изморозью, а вторая – обычного цвета.

 

 

 
 

 
 

 

Фантастический пейзаж в белой изморози

 

Чувствуя себя Ежиком в тумане, выбираюсь на вершину горы Кемаль-Эгерек. Она встречает меня поваленным тригонометрическим знаком, который был установлен на самой вершине. Еще пару недель назад во время моего предыдущего посещения Кемаль-Эгерека, знак стоял на своем обычном месте в вертикальном положении. Представляю, какой силы дул здесь ветер, что смог свалить металлический знак и поэтому ускоряю шаг, стараясь поскорее спустится с Кемаля. Не хочется вдруг перелететь куда-нибудь вниз, в ущелье Донги либо даже в Уч-Кош.

 

 

 

Упавший тригонометрический знак на вершине Кемаль-Эгерека

 

Между тем вся округа так же устлана туманом. Вот незадача-то! Принимаю решение, что если туман не разойдется, то я, ориентируясь по дороге, заберусь на вершину Басмана и отмечу таким образом финальную точку сегодняшнего похода. Продолжаю спускаться по дороге, ведущей с северной стороны плато по хребту в направлении горы Утч-Таш. Туман все так же застилает обзор и я испытываю некоторое разочарование. По видимому вновь придётся через некоторое время совершить аналогичный поход.

 

 

 

Спуск к горе Утч-Таш

 

И вдруг… Это было подобно какому-то крутому киношному спецэффекту. Сквозь туман неожиданно начали проступать контуры лежащих внизу гор, освещенные яркими солнечными пятнами. С каждым ведущим вниз шагом этот эффект усиливался: клочья тумана пролетали мимо меня устремляясь к остающемуся за спиной плато, все более проявлялись нижележащие горы Внутренней гряды, которые освещались солнечными колодцами, пробивающимися сквозь темные облака, а горизонт выделялся светло-голубой полоской. Я замер в восхищении от открывшейся передо мной картины.

 

 

 

Гребень загадочного Басмана

 

 

 

 

 

 

 
 

 

Стильский столбик

 

В переводе с греческого «стиля» означает столб. Не в честь ли вот такого подобного указателя и получила свое название эта горная тропа?

 

 

 

Выход из тумана

 

 

 

 

 

 

 

Верховья реки Каспана

 

 

 

 

 

Недоступный Яман-Таш над Каспаной

 

 

 

За горизонтом прячется Севастополь

 

Спустя несколько минут, насладивших этим зрелищем, я продолжаю движение к Басманскому хребту. На спуске за скалой Джамбек-Бурун дорога заворачивает на восток и заходит в лиственный лес, где на поляне растут впечатляющие старые горные деревья.

 

 

 

Лесные великаны

 

 

 

Плато в тумане

 
 

 

Прибасманский пейзаж

 

Здесь нужно вспомнить, что в конце 18 века после присоединения Крыма к Российской империи немного ниже Басманского хребта находилась так называемая Коушанская корабельная роща, стволы деревьев которой на протяжении следующих полсотни лет использовались для постройки судов Черноморского флота. И пусть сегодня мы уже не увидим этих вековых деревьев, зато в памяти навсегда останется гордость за победы Черноморского флота над Османской Портой, которые стали возможны благодаря в том числе и этим крымским великанам.

 

 

 

Вид с Басмана на Бойкинский массив

 

 

 

 

 

Невдалеке от увиденных мною деревьев находится развилка дорог, от которой одна уходит прямо к кордону Кермен, другая сворачивает в восточном направлении и уходит куда-то под обрывы Басмана.

 

 

 

Подъем на вершину Басман-горы

 

Но я игнорирую эти дороги и через небольшой лесной бурелом по едва заметной тропке выхожу на поляны, ведущие к вершине Басмана. На этих полянах встречаются скопления стелящегося можжевельника, образующие непроходимые заросли. Окружающие пейзажи продолжают восхищать – над плато клубится плотный серый туман, растущие на склонах гор деревья укрыты белой бахромой, а здесь на Басмане, зеленеет трава и багряными красками осенних листьев украшены деревья. Гора, а вернее хребет Басман, служит водоразделом между ущельями высокогорных рек Донги и Каспаны, которые в свою очередь являются притоками Крымской реки Кача.

 

 

 

Туман и изморозь

 

 

 

Загадочные горы внутренней гряды

 

 

 

Перевал Дербет-Богаз

 

 

 

Украшения Басмана

 

 

 

 

 

Край Пещерных городов

 

С Басманского хребта открывается замечательный вид на горы Внутренней гряды и край Пещерных городов. Отсюда можно увидеть вершины таких городов Бакла, Чуфут-кале, Мангуп, Тепе-Кермен. На горизонте виднеются домики столицы Крыма – города Симферополь.

 

 

 
 

 
 

 
 

 

На вершине Басмана

 

 

 

 

 

Долина Донги

 

 

 

 

 
 

 

Восточные обрывы Басмана

 

 

 

Я направляюсь к возвышающимся спереди скальным выступам по кромке постепенно снижающегося гребню Басмана. Приходится то обходить выступающие каменные глыбы, то забираться в густые заросли, коими покрыта эта часть хребта. В одном месте в расщелину, зажатую высокими обрывами уходит еле заметная тропинка. Именно там под скалами находится ряд Басманских гротов и пещера. В самом большем гроте были обнаружены следы средневековой жизни и остатки христианского храма. Но сегодня времени на спуск к ним у меня уже не остается – поэтому принимаю решение оставить осмотр гротов на следующий раз.

 

 

 
 

 

Лес на Басмане

 

 

 

 

 
 

 
 

 

На краю обрыва

 
 

 
 

 
 

 
 

 
 

 

Остатки исара на Басмане

 
 

 

Входная калитка в укрепление

 
 

 
 

 

На вершине над гротами натыкаюсь на сложенные из камня стены. Это остатки так называемого Басманского исара – замка средневекового времени. Хотя скорее всего это укрепление служило убежищем для сельского населения. По крайней мере, следов долговременного культурного слоя внутри периметра стен обнаружено не было. Таким образом, рассматривая в совокупности обжитые гроты и находящийся сверху на скале исар, можно предположить о существовании здесь некого пещерного минигорода. Кстати, именно с этим местом связана Крымская легенда о «Золотой колыбели горы Басман», а ведь некоторые версии утверждают, что Золотая колыбель есть не что иное, как Святой Грааль. Вспоминая об этих фактах, я представляю себя то участником экспедиции Глеба Бокия, исследующих Крымские горы, то партизаном, наблюдающим из гущи леса за членами нацисткой экспедиции Аненербе, ищущих доказательства превосходства арийской расы.)

 

 

 

Оборонительные стены Басманского исара

 

Доступ к горе Басман в средневековое время был прикрыт укреплениями практически со всех сторон, так с севера буквально в нескольких сотнях метров от Басмана высится гора Кермен-кая, на которой так же находятся развалины средневекового замка. В нескольких километрах западнее под яйлой находится возвышенность Яман-Таш, на которой когда – то стоял исар. Юго – западнее Яман-Таша на горе Кипиа стоял исар Кипиа. Внизу в районе бывших сел Коуш и Стиля возвышается несколько небольших гор, несущих в своих названиях основу Кермен (крепость), что также может означать о нахождении на них каких-то укреплений. С восточной от Басмана стороны исары не обнаружены, но это не значит, что их там нет. Скорее всего, в связи с принадлежностью этих земель к Крымскому природному заповеднику доступ исследователей туда затруднен и исары того района еще ждут своих исследователей.

 

 

 

Басманские сосны

 
 

 

Многометровые скальные обрывы

 

Между тем солнце начинает клониться к горизонту и я понимаю, что приходит пора возвращаться назад.

 

 

 

 

 
 

 

Памятник на могиле командира партизанского отряда Николая Кривошты

 

На поляне Кермен, немного не доходя до бывшей партийной дачи, а ныне (по слухам) домик певицы Алсу набредаю на небольшой памятник, установленный на могиле командира партизанского отряда Николая Кривошты. В годы Великой Отечественной войны здесь находился штаб Четвертого партизанского района. Постояв у памятника пару минут с обнаженной головой, я начинаю свой обратный путь в Ялту.

 

 

 

 

 

Кордон Кермен (Дача Алсу)

 

 

 

При проходе через участок леса неожиданно выглядывает солнце, заливая все мягким теплым светом.

 

 

 

Вечерняя улыбка солнца)

 

На вершине Кемаль-Эгерека меня настигли сгущающиеся сумерки. Дальнейший путь по плато проходил в полной темноте, при бьющем в лицо свистящем ветре, который доносил откуда-то издали лай собак. Причем по моим ощущениям
лаяли они где-то в стороне Уч-Коша, хотя ветер дул с противоположной стороны. Продолжающий устилать плато густой туман не позволял ориентироваться по знакомым скальным выступам, поэтому мне приходится осторожно идти вглядываясь в тусклый свет фонарика, подсвечивающего колею замерзжей дороги на плато. В тот момент, когда я вышел из тумана на краю яйлы возле спуска на Стильский богаз фонарик тухнет — разрядились аккамуляторы. До Васильевки приходится спускаться во тьме, аккуратно ступая по каменистой дороге. Но все закончилось благополучно, и уже в 10 вечера я пил горячий чай в Ялте и вспоминал свое сегодняшнее путешествие.

 

Видеозарисовка моего постижения Басмана.